Волчица смотрела за всем происходящим. Лучик сидел неподвижно, но было видно, как он годится своим отцом. Сам Торнадо что-то сказал львице, развернулся и ушел куда-то... Helena лишь посмотрела ему вслед. Глубоко вздохнула. Но еще не стала заходить в пещеру, а презрительно посмотрела на незнакомку... Ждя ее действий.

Волчица отвернулась на пару долю секунд, а когда повернулась Лучика не было. Она испуганно выбежала из пещеры. Огляделась, его нигде не было. Ветер донес слабый его запах. Helena с огромной скоростью бросилась на запах, на ходу повторяя: Я наверно плохая мать...
Тут волчица настигла сына лежа на сырой земле. Лучик, милый, что с тобой!? Я тут, не беспокойся...
Волчонок как-то не важно выглядел. Что с тобой...?- думала молодая мать....

Немного привыкнув к новой среде, львица успокоилась. Теперь она была уверенна, что ее тут не тронут. По-крайней мере этот волк, однако Фабуле показалось, что он тут главный и дружба с ним была бы полезна. Хотя, нужна ли львице дружба с волком?? Фабула ведь не собирается оставаться в горах надолго... Ей необходимо вернутся в саванну. И поймать там что-то съедобное, пока силы полностью не иссякли. Львица выслушала собеседника. И тут она поняла, что он до сих пор не представился, хотя черная назвала свое имя.
– Извиняюсь, чт так резко ухожу, но мне уже пора! Пока попробуй освоиться. А там дальше уже посмотрим…
К сожалению, она так и не успела у него спросить. Но это теперь не важно - ведь она получила приглашение. Теперь львица может делать тут, что захочет. В пределах разумного, конечно, ведь она все еще остается гостем из "тридевятых" земель. Своими серебристыми глазами Фабула наблюдала, как волк скрылся. Когда он вовсе исчез, львица вспомнила про другого волка и волчонка, что были тут. Она повернула голову, но... их и след простыл. Это странно.... Львица встала полностью на все четыре лапы и подняла голову. Через несколько секунд она заметила светлый мех волчицы, которая скрылась за камнем. Осторожно и не торопясь, Фабула направилась туда. Она обошла препятствие и заметила, что незнакомка склонилась над телом маленького волчонка. Где-то недалеко совсем четко чувствовалось присутствие другого зверя - птицы. Львица аккуратно сделала шаг вперед с целью найти ее, а заодно и разузнать, что стряслось с волчонком.
- Надеюсь, ничего серьезного не случилось? - осторожно спросила она, глянув на волчицу, но не прекращая исследовать соседние камни и деревья. Она искала птицу. Заглянула за куст. Никого нет... Осторожно прошла еще немного и заглянула за камень...
- Если что, я могу помочь, - она опять на секунду посмотрела на волчицу. В следующий миг она повернула голову и уже изучала темно-бурые перья взрослого орла, который спрятался за камнем. Нашла. Но Фабула ничего не стала делать - это был незнакомый орел. К нему ей не пробраться, да и зачем он ей? Налюбовавшись гордой птицей она полностью обратила внимание на незнакомку.

Ужасный страх. Он рвёт бедную птицу из нутрии, беспощадно пожирает. Ей очень больно и страшно за бедного волчонка. Вина. Не лучше страха, частично Зума чувствовала себя виноватой. Сейчас её управляло чувство страха и вины. Ей охота было улететь от сюда куда подальше, но орлице не позволял этот волчонок. Он жуть как напоминал ей Льда. Острый слух донёс до Зумы истошные стоны Льда и Дакоты. Волчица проколола лапу проволокой, а Льдом овладевала его сила…
-Господи, почему именно я должна всё это терпеть? – нестерпимая боль терзала её изнутри, и это было ужасно… - Я не обязана её терпеть! Я не должна падать, не должна…. Я должна бороться с этими чувствами… - бедная птица чуть было не потеряла сознание, как вдруг она услышала хлопанье орлиных крыльев и увидела очень маленькую орлицу по сравнению с самой Зумой. Сначала Зу совсем её не распознала в ней орлицу, она показалась ей очень мелкой мошкой. Мелкая коричневая мошка плавно летела по небу как старое чудовище двуногих со скоростью один миллиметр, в час.
-Меня принять за добычу?! – это показалось Зуме на очень неуважительный жест. Она подкрадывалась и Бум! Так охотятся орлы, и что сказать орлице это было жутко неприятно. У Зу ещё остались силы, чтобы напасть на эту не уважающую никого коричневую орлицу, но та вдруг промолвила:
-Здравствуй, ты только не пугайся...Как твое имя? Я - Амазонка!
-Чужакам, которые принимают меня за дичь и считают, что я их боюсь, я должна говорить своё имя? – громко крикнула Зума на Амазонку.
-Это же верх неуважения! Я никого не боюсь, – возмущённо подумала Зума. Ей хотелось кинуться на Амазонку, но тут был волчонок, который вот-вот должен встать, и Зу совсем не хотелось приучать его к насилию… - Ну что, же придётся сдержаться. Но ещё одно слова и она пожалеет, что на свет родилась! Такое мелкое существо меня не победит… Я конечно не гордыня, но нужно смотреть на мир реальным вещами и всё называть своими словами. Ну ладно, всё Зума успокойся… - старалась успокоить себя бедная орлица.
И всё-таки ей не удалось сдержаться, и она медленно начала подниматься в воздушный лабиринт, который принёс бы её к логову с травами. Она бы заварила себе успокаивающий «чаёк» и успокоила бы свои больные нервы. Этот день выдался для птицы совсем не лёгким.… Сначала одно потом другое, третье, четвёртое; нехватка трав; Лёд и Дакота; падение Лучика; ужасные чувства, терзавшие её довольно долго; и теперь эта странная, грубая орлица… Жизнь тяжёлая штука, как ни крути, везде одни неприятности и они преследуют абсолютно всех, Торнадо, Дакоту, Фабулу, Лучика и всех кто ей дорог.
- Таковы законы этой отвратительной жизни.… За что многие любят это слово «жизнь», я готова свою правую лапу отдать, лишь бы умереть. Но я многим нужна и  в этом ужасном мире… Просто и у меня есть хоть какие-то чувства и я не бездушная тварь, но многие совсем этого не понимают и считают себя круче других… - чувства окатили птицу волной, нет, это не волна. Это цунами разнообразных чувств и много другого. – Многое в этом мире изменить нельзя, и об этом я иногда сожалею…. Почему? Да потому что так запланировал тот, кто создал весь этот мир… - наконец орлица долетела до своего логова и затаилась там для того чтобы подумать и сварить успокаивающий чай, ведь только он мог её успокоить.